Вы согласны с Невзоровым, что терроризм никогда не победить+

не устранив саму причину (религию), а не вечно бороться с её последствиями? или какие у вас рецепты


― Терроризм, Европа, поведение Европы в этих условиях.

А. Невзоров
― Дело в том, что терроризм непобедим до тех пор, пока не будет поставлен правильный диагноз. Надо прекрасно понимать, что терроризм это религиозное действие. И теракт это, прежде всего, некое религиозное проявление. Это заявление человека о своей религиозной привязанности и о своих упованиях. До тех пор, бороться надо не с ИГИЛ, бороться надо не с подпольными сектами извращенцев или какими-то тетками в Ярославской области, которые шнуром от утюга убили недавно девчонку за то, что она неправильно положила земной поклон. Бороться надо с религией, потому что до тех пор, пока вы все не поймете, что это общественно опасное явление, провоцирующее желание реализовать свою инаковость, свою злобу, сделать это экспрессивно и на весь мир, до тех пор вы будете получать теракты. Пока вы не назовете вещи своими именами и не уберете религию обратно туда, где она должна находиться. В то поле, которое является полем только личных интересов и никогда не появляется в общественной жизни.

А. Невзоров: Терроризм непобедим до тех пор, пока не будет поставлен правильный диагноз

А. Венедиктов
― Как это?

А. Невзоров
― Вот тогда с религией будет возможно что-то, с терактом что-то сделать. Не раньше.

В. Дымарский
― То есть часовенки в каждом доме. Не раньше.

А. Невзоров
― А я не знаю, как они… Вот у нас есть замечательная Конституция, где роль религии прописана. Но вероятно этого недостаточно и маловато. Я уже говорил, что неизвестно, какую сейчас придется кровавую дорогу пройти людям, которые будут всего-навсего платить за свою любовь, ходить на задних лапках перед этими понятиями духовности, веры, надо же во что-то верить. Кстати для тех, кому надо во что-то верить, в Нижнем Новгороде открылся Храм Летающего Макаронного Монстра.

А. Соломин
― Это зарегистрированная религия.

А. Невзоров
― Да, это прекрасный храм. Концентрация идиотизма там превышает концентрацию идиотизма во всех остальных религиях. Так что верующим людям там будет необыкновенно уютно и приятно.

В. Дымарский
― Но поскольку мы с религиозной темы сойти не можем…

А. Венедиктов
― Секундочку. Извини, сказаны были важные вещи: вот до тех пор, пока вы не уберете религию. Кто вы? Куда уберете. Эти люди верующие, террористы я имею в виду. Кто их должен убрать и куда.

А. Невзоров
― Друзья мои, я не занимаюсь государственным строительством, не занимаюсь борьбой с терроризмом. Вы меня спрашиваете, каким образом лечить эту заразу. Я вам показываю на необходимость, прежде всего, произнести твердый и точный диагноз. И определить, что большинство, если не все террористические акты сегодня совершаются именно под воздействием веры той или иной. Неважно, как она называется.

А. Венедиктов
― Как политкорректно. Иной — это вы о чем? Той — я понимаю.

А. Невзоров
― Это я вообще обо всем. Потому что-то я-то в отличие от вас не вижу разницы между религиями. Это из тех же самых запчастей сделанная, немножко другая разная конструкция. Но запчасти всегда одни и те же. И генерация злобы и нетерпимости тоже всегда одна и та же.

А. Соломин
― А кто должен ставить этот диагноз?

А. Невзоров
― Вероятно поставит измученное и обескровленное войной с этим мракобесием человечество.

А. Венедиктов
― Виталий.

В. Дымарский
― Все-таки говорят, бывает умеренный ислам, неумеренный. Умеренное православие или нет.

А. Невзоров
― Я не знаю, что значит умеренное, неумеренное. Я в отличие от многих присутствующих в этой беседе неплохо знаю и патристику, и гомилетику, и литургию, и богословие как таковое. И вот не существует немножко беременности. Существует беременность как факт. И существует религиозная вера, которая обязана о себе заявлять и делать это агрессивно. Именно к этому каждого исповедника обязывает любая религия. Хорошо там сейчас в России, где православие абсолютно декоративно. Мы знаем, что начался великий пост, а все эти люди делятся рецептами, как бы сделать великопостную еду повкуснее. А что должен был бы сделать настоящий христианин как, например, Карл Северано…, это 17 век, он специально находил заплесневелый хлеб, специально пачкал его нечистотами и отходами помоев. А какая-то из его благочестивых подружек в этот момент пила воду, исключительно настоянную на мощах Франциска Сальского.

В. Дымарский
― Рецепт для всех кафе и постных…

А. Невзоров: Начался великий пост, а все эти люди делятся рецептами, как сделать великопостную еду повкуснее

А. Невзоров
― Конечно. Это если по-настоящему в это играть. Но где-то естественно это уже переживает период упадка. Вспомним того же Николая Барийского или Мирликийского, который, будучи еще грудным младенцем, грудь матери не сосал по средам и пятницам в постные дни. Вот это я понимаю, действительно благочестие. А то, что там демонстрируют нынешние православные, как им лучше щи сделать повеликопостнее, и чем их присыпать и как сервировать. Вот это все извините, полная фигня.