русалка на ветвях сидит..)и кто ее туда посадил??
Мы платим до 300 руб за каждую тысячу уникальных поисковых переходов на Ваш вопрос или ответ Подробнее
| ЛУЧШИЙ ОТВЕТ ИЗ 4 |
Все сказки про Русалочки скорее всего не сказочные персонажи, а мифологические персонажи народных сказок мира и не только Пушкин Александр Сергеевич писал про Русалочки, но и Жуковский и Гоголь и Лермонтов и даже она нашла своё отражении и в мировой литературы Оскара Уайльда и Ганса Христиана Андерсена и все они представлены как сказочные персонажи, но являются мифологическими образами сказочных героев и Баба Яга и Кощей Бессмертный являются мифологическими персонажами, нежели сказочными и я уже писал о Русалочках в дипломной проекции когда учился на библиотекаря-библиографа в МГУКИ города ХИМКИ-Левобережной с 2000 по 2009 года: ("Ваши профессиональные знания вам просто в жизни ( не на работе) помогают?") !!!!!
А. С. Пушкин "У Лукоморья дуб зеленый"
Что можете рассказать о сказке " РУСАЛОЧКА"- Ганса Христиана Андерсена..?
Вариации образа Русалок в Мировой Детской литературе )))) Что рассказать можете ???
Русалка относится к числу наиболее популярных образов народной мифологии, представленной и в отечественном искусстве и литературе.
В.Жуковский, А.Пушкин, М.Лермонтов, Н.Гоголь, В.Даль, И.Тургенев, Я.Полонский, А.Чехов, Ф.Сологуб, А.Ремизов, М.Горький, Н.Гумилев, А.Блок, С.Есенин, А.Ахматова, Н.Заболоцкий, А.Введенский, - таков список русских писателей и поэтов, в творчестве которых русалка заняла своё место, значительное или весьма скромное (здесь приведены лишь широко известные писатели и поэты).
Можно напомнить всем известную с ранних лет строчку Пушкина: "Русалка на ветвях сидит", его же драму "Русалка", до сих пор очаровывающую и ставящую в тупик пушкинистов-литературоведов и режиссеров театра и кино. На слуху у нас и лермонтовское: "Русалка плыла по реке голубой..."; и гумилевское: "На русалке горит ожерелье, И рубины греховно красны".
Вспоминается и прекрасная панночка Гоголя ("Майская ночь, или Утопленница"). Давайте рассмотрим фрагмент из «Вия». Стоит привести его хотя бы частично, чтобы затем было бы легче сопоставлять его детали с «Майской ночью». Среди ночи ведьма входит к философу Хоме Бруту его «ловить». Хома хотел было бежать, но «старуха стала в дверях и вперила на него сверкающие глаза и снова начала подходить к нему». Хома чувствует, что не может двигаться и говорить. «Он слышал только, как билось его сердце, он видел, как старуха подошла к нему, сложила ему руки, нагнула ему голову, вскочила с быстротою кошки к нему на спину, ударила его метлой по боку, и он, подпрыгивая, как верховой конь, понес ее на плечах своих». Затем Хома летит над озером или морем, видит под собой дно, прозрачную воду, прибрежную осоку и выплывающую из-за нее русалку. «Что это?» - думал философ Хома Брут, глядя вниз, несясь во всю прыть. Он чувствовал бесовски сладкое чувство, он чувствовал какое-то пронзающее, какое-то томительно-страшное наслаждение. Освободившись от ведьмы, Хома сам вспрыгнул ей на спину, «схватил лежавшее на дороге полено и начал им со всех сил колотить старуху. Дикие вопли издала она; сначала были они сердиты и угрожающи, потом становились слабее, приятнее, чище, и потом уже тихо, едва звенели, как тонкие серебряные колокольчики, и заронялись ему в душу; и невольно мелькнула в голове мысль: точно ли это старуха? «Ох, не могу больше!» - произнесла она в изнеможении и упала на землю. Перед ним лежала красавица, с растрепанною роскошною косою, с длинными, как стрелы, ресницами. Бесчувственно отбросила она на обе стороны белые нагие руки и стонала, возведя кверху очи, полные слез. Затрепетал, как древесный лист, Хома: жалость и какое-то странное волнение и робость, неведомые ему самому, овладели им, он пустился бежать во весь дух». /28, 844/
Теперь приведем пример из «Майской ночи», где найдется немало сходных подробностей. «Настала ночь, ушел сотник с молодою женою в свою опочивальню; заперлась и белая панночка в своей светлице. Горько сделалось ей; стала плакать. Глядит: страшная черная кошка крадется к ней; шерсть на ней горит, и железные когти стучат по полу. В испуге вскочила она на лавку, - кошка за нею. Перепрыгнула на лежанку, - кошка и туда, и вдруг бросилась к ней на шею и душит ее. С криком оторвавши от себя, кинула ее на пол; опять крадется страшная кошка. Тоска ее взяла. На стене висела отцовская сабля. Схватила ее и бряк по полу – лапа с железными когтями отскочила, и кошка с визгом пропала в темном углу. Целый день не выходила из светлицы своей молодая жена; на третий день вышла с перевязанною рукой. Угадала бедная панночка, что мачеха её ведьма и что она ей перерубила руку». /26, 110/
Далее следует рассказ о том, как отец выгнал панночку из дома и как она бросилась в воду. С той поры стала она главной над всеми утопленницами. «В одну ночь увидела она мачеху свою возле пруда, напала на нее и с криком утащила в воду. Но ведьма и тут нашлась: оборотилась под водою в одну из утопленниц и через то ушла от плети из зеленого тростника, которою хотели её бить утопленницы». /26, 111/ Затем в главе «Утопленница» Гоголь дает картину прозрачного пруда, где водят свой хоровод погибшие девушки. Молодой казак помогает найти ведьму-убийцу, меж ними происходит поединок, который заканчивается победой панночки. Не ставя перед собой задачи провести полный сопоставительный анализ фрагментов из «Вия» и «Майской ночи», мы отметим лишь некоторые особенности, которые указывают на их несомненное внутреннее родство. Итак, общая ситуация схватки. Её этапы:
Герой должен остаться один среди тишины и темноты: Хома – в хлеву, сотникова дочка в светлице. Нападение. Первой нападает ведьма, действуя примерно одним и тем же образом – ловя и преследуя свою жертву. Страшно и Хоме и панночке. В «Вие» философ слышит посреди ночной тишины стук своего сердца. В «Майской ночи» по полу стучат железные когти кошки. Ведьма – кошка. Персонаж вполне традиционный; в данном случае для нас важны гоголевские детали, которые, как выясняется, указывают на наличие общего для обоих повестей источника. В «Майской ночи» кошка описана весьма выразительно. В «Вие» на Хому нападает старуха, однако повадки, черты её вполне кошачьи: она крадется к Хоме, глаза её горят «необыкновенным блеском». Наконец, на спину Хоме оно вспрыгивает с «быстротою кошки». Битье. Ведьма – кошка нападает на человека. Герои, защищаясь, бьют её: Хома – поленом, панночка – отцовой саблей.
В обоих случаях победа достается герою не сразу. Да и когда он побеждает, характер победы оказывается весьма условным: сотникова дочка одолевает ведьму, лишь став утопленницей, а Хома, убив ведьму, вскоре и сам помирает. Что касается рисунка самой схватки, то он одинаков: сначала наступает ведьма – кошка, затем верх берёт герой.
Утопленница – русалка. В «Майской ночи» утопленница – главная героиня. В «Вие» «утопленница» - лицо эпизодическое: Хома летит над озером, где плавает «созданная из блеска и трепета» русалка. От утопленницы – русалки один шаг до темы воды. Но прежде чем говорить об этом, нужно обратиться к одному свидетельству, которое может объединить сказанное ранее. Дело в том, что сами по себе ведьма – кошка или боязнь темноты не несут в себе ничего индивидуального: подобными темами полнится и фольклор и литература.
Индивидуальность, персона проявляют себя тогда, когда в них сказывается история конкретной человеческой жизни. В этом отношении интересно сопоставить взятые нами эпизоды из «Вия» и «Майской ночи» с примечательным событием из раннего гоголевского детства. Вот как передает этот случай – со слов самого Гоголя – А. О. Смирнова. «Было мне пять лет. Я сидел в Васильевке. Отец и мать ушли. Оставалась со мной одна старуха-няня, да и она куда то отлучилась. Спускались сумерки. Я прижался к уголку дивана и среди полной тишины прислушивался к стуку длинного маятника старинных стенных часов. В ушах шумело, что то надвигалось и уходило куда то. Верите ли, мне уже тогда казалось, что стук маятника был стуком времени, уходящего в вечность. Вдруг слабое мяуканье кошки нарушило тяготивший меня покой. Я видел, как она, мяукая, осторожно кралась ко мне. Я никогда не забуду, как она шла, потягиваясь, а мягкие лапы слабо постукивали по половицам когтями, и зеленые глаза искрились недобрым светом. Мне стало жутко. Я вскарабкался на диван и прижался к стене. «Киса, киса», - пробормотал я и, желая ободрить себя, соскочил и, схвативши кошку, легко отдавшуюся мне в руки, побежал в сад, где бросил её в пруд и несколько раз, когда она старалась выплыть и выйти на берег, отталкивал её шестом. Мне было страшно, я дрожал, а в то же время чувствовал какое-то удовлетворение, может быть, месть за то, что она меня напугала. Но когда она утонула и последние круги по воде разбежались – водворились полный покой и тишина, - мне вдруг стало ужасно жалко «Кисы». Я почувствовал угрызения совести. Мне казалось, что я утопил человека. Я страшно плакал и успокоился только тогда, когда отец, которому я признался в поступке своём, меня высек». / 10, 43/
А. С. Пушкин "У Лукоморья дуб зеленый"
Что можете рассказать о сказке " РУСАЛОЧКА"- Ганса Христиана Андерсена..?
Вариации образа Русалок в Мировой Детской литературе )))) Что рассказать можете ???
Русалка относится к числу наиболее популярных образов народной мифологии, представленной и в отечественном искусстве и литературе.
В.Жуковский, А.Пушкин, М.Лермонтов, Н.Гоголь, В.Даль, И.Тургенев, Я.Полонский, А.Чехов, Ф.Сологуб, А.Ремизов, М.Горький, Н.Гумилев, А.Блок, С.Есенин, А.Ахматова, Н.Заболоцкий, А.Введенский, - таков список русских писателей и поэтов, в творчестве которых русалка заняла своё место, значительное или весьма скромное (здесь приведены лишь широко известные писатели и поэты).
Можно напомнить всем известную с ранних лет строчку Пушкина: "Русалка на ветвях сидит", его же драму "Русалка", до сих пор очаровывающую и ставящую в тупик пушкинистов-литературоведов и режиссеров театра и кино. На слуху у нас и лермонтовское: "Русалка плыла по реке голубой..."; и гумилевское: "На русалке горит ожерелье, И рубины греховно красны".
Вспоминается и прекрасная панночка Гоголя ("Майская ночь, или Утопленница"). Давайте рассмотрим фрагмент из «Вия». Стоит привести его хотя бы частично, чтобы затем было бы легче сопоставлять его детали с «Майской ночью». Среди ночи ведьма входит к философу Хоме Бруту его «ловить». Хома хотел было бежать, но «старуха стала в дверях и вперила на него сверкающие глаза и снова начала подходить к нему». Хома чувствует, что не может двигаться и говорить. «Он слышал только, как билось его сердце, он видел, как старуха подошла к нему, сложила ему руки, нагнула ему голову, вскочила с быстротою кошки к нему на спину, ударила его метлой по боку, и он, подпрыгивая, как верховой конь, понес ее на плечах своих». Затем Хома летит над озером или морем, видит под собой дно, прозрачную воду, прибрежную осоку и выплывающую из-за нее русалку. «Что это?» - думал философ Хома Брут, глядя вниз, несясь во всю прыть. Он чувствовал бесовски сладкое чувство, он чувствовал какое-то пронзающее, какое-то томительно-страшное наслаждение. Освободившись от ведьмы, Хома сам вспрыгнул ей на спину, «схватил лежавшее на дороге полено и начал им со всех сил колотить старуху. Дикие вопли издала она; сначала были они сердиты и угрожающи, потом становились слабее, приятнее, чище, и потом уже тихо, едва звенели, как тонкие серебряные колокольчики, и заронялись ему в душу; и невольно мелькнула в голове мысль: точно ли это старуха? «Ох, не могу больше!» - произнесла она в изнеможении и упала на землю. Перед ним лежала красавица, с растрепанною роскошною косою, с длинными, как стрелы, ресницами. Бесчувственно отбросила она на обе стороны белые нагие руки и стонала, возведя кверху очи, полные слез. Затрепетал, как древесный лист, Хома: жалость и какое-то странное волнение и робость, неведомые ему самому, овладели им, он пустился бежать во весь дух». /28, 844/
Теперь приведем пример из «Майской ночи», где найдется немало сходных подробностей. «Настала ночь, ушел сотник с молодою женою в свою опочивальню; заперлась и белая панночка в своей светлице. Горько сделалось ей; стала плакать. Глядит: страшная черная кошка крадется к ней; шерсть на ней горит, и железные когти стучат по полу. В испуге вскочила она на лавку, - кошка за нею. Перепрыгнула на лежанку, - кошка и туда, и вдруг бросилась к ней на шею и душит ее. С криком оторвавши от себя, кинула ее на пол; опять крадется страшная кошка. Тоска ее взяла. На стене висела отцовская сабля. Схватила ее и бряк по полу – лапа с железными когтями отскочила, и кошка с визгом пропала в темном углу. Целый день не выходила из светлицы своей молодая жена; на третий день вышла с перевязанною рукой. Угадала бедная панночка, что мачеха её ведьма и что она ей перерубила руку». /26, 110/
Далее следует рассказ о том, как отец выгнал панночку из дома и как она бросилась в воду. С той поры стала она главной над всеми утопленницами. «В одну ночь увидела она мачеху свою возле пруда, напала на нее и с криком утащила в воду. Но ведьма и тут нашлась: оборотилась под водою в одну из утопленниц и через то ушла от плети из зеленого тростника, которою хотели её бить утопленницы». /26, 111/ Затем в главе «Утопленница» Гоголь дает картину прозрачного пруда, где водят свой хоровод погибшие девушки. Молодой казак помогает найти ведьму-убийцу, меж ними происходит поединок, который заканчивается победой панночки. Не ставя перед собой задачи провести полный сопоставительный анализ фрагментов из «Вия» и «Майской ночи», мы отметим лишь некоторые особенности, которые указывают на их несомненное внутреннее родство. Итак, общая ситуация схватки. Её этапы:
Герой должен остаться один среди тишины и темноты: Хома – в хлеву, сотникова дочка в светлице. Нападение. Первой нападает ведьма, действуя примерно одним и тем же образом – ловя и преследуя свою жертву. Страшно и Хоме и панночке. В «Вие» философ слышит посреди ночной тишины стук своего сердца. В «Майской ночи» по полу стучат железные когти кошки. Ведьма – кошка. Персонаж вполне традиционный; в данном случае для нас важны гоголевские детали, которые, как выясняется, указывают на наличие общего для обоих повестей источника. В «Майской ночи» кошка описана весьма выразительно. В «Вие» на Хому нападает старуха, однако повадки, черты её вполне кошачьи: она крадется к Хоме, глаза её горят «необыкновенным блеском». Наконец, на спину Хоме оно вспрыгивает с «быстротою кошки». Битье. Ведьма – кошка нападает на человека. Герои, защищаясь, бьют её: Хома – поленом, панночка – отцовой саблей.
В обоих случаях победа достается герою не сразу. Да и когда он побеждает, характер победы оказывается весьма условным: сотникова дочка одолевает ведьму, лишь став утопленницей, а Хома, убив ведьму, вскоре и сам помирает. Что касается рисунка самой схватки, то он одинаков: сначала наступает ведьма – кошка, затем верх берёт герой.
Утопленница – русалка. В «Майской ночи» утопленница – главная героиня. В «Вие» «утопленница» - лицо эпизодическое: Хома летит над озером, где плавает «созданная из блеска и трепета» русалка. От утопленницы – русалки один шаг до темы воды. Но прежде чем говорить об этом, нужно обратиться к одному свидетельству, которое может объединить сказанное ранее. Дело в том, что сами по себе ведьма – кошка или боязнь темноты не несут в себе ничего индивидуального: подобными темами полнится и фольклор и литература.
Индивидуальность, персона проявляют себя тогда, когда в них сказывается история конкретной человеческой жизни. В этом отношении интересно сопоставить взятые нами эпизоды из «Вия» и «Майской ночи» с примечательным событием из раннего гоголевского детства. Вот как передает этот случай – со слов самого Гоголя – А. О. Смирнова. «Было мне пять лет. Я сидел в Васильевке. Отец и мать ушли. Оставалась со мной одна старуха-няня, да и она куда то отлучилась. Спускались сумерки. Я прижался к уголку дивана и среди полной тишины прислушивался к стуку длинного маятника старинных стенных часов. В ушах шумело, что то надвигалось и уходило куда то. Верите ли, мне уже тогда казалось, что стук маятника был стуком времени, уходящего в вечность. Вдруг слабое мяуканье кошки нарушило тяготивший меня покой. Я видел, как она, мяукая, осторожно кралась ко мне. Я никогда не забуду, как она шла, потягиваясь, а мягкие лапы слабо постукивали по половицам когтями, и зеленые глаза искрились недобрым светом. Мне стало жутко. Я вскарабкался на диван и прижался к стене. «Киса, киса», - пробормотал я и, желая ободрить себя, соскочил и, схвативши кошку, легко отдавшуюся мне в руки, побежал в сад, где бросил её в пруд и несколько раз, когда она старалась выплыть и выйти на берег, отталкивал её шестом. Мне было страшно, я дрожал, а в то же время чувствовал какое-то удовлетворение, может быть, месть за то, что она меня напугала. Но когда она утонула и последние круги по воде разбежались – водворились полный покой и тишина, - мне вдруг стало ужасно жалко «Кисы». Я почувствовал угрызения совести. Мне казалось, что я утопил человека. Я страшно плакал и успокоился только тогда, когда отец, которому я признался в поступке своём, меня высек». / 10, 43/
| ЕЩЕ ОТВЕТЫ |
| ПОХОЖИЕ ВОПРОСЫ |