Вопрос внутрях) Катя навеяла))))
Как будет себя вести эстет и интеллигент там где вместо золотого унитаза, грилёванных магазинных колбасок и баночных тефтелей из телятины, интернета будут только КУСТЫ, ЧЕРВЯКИ и МОСКИТЫ ? ))))
Мы платим до 300 руб за каждую тысячу уникальных поисковых переходов на Ваш вопрос или ответ Подробнее
ЛУЧШИЙ ОТВЕТ ИЗ 13 |
ЕЩЕ ОТВЕТЫ |
Интеллигент везде себя будет вести интеллигентно. Вот, например, описание одного разговора между двумя зеками в "Одном дне Ивана Денисовича":
Цезарь трубку курит, у стола своего развалясь. К Шухову он спиной, не видит.
А против него сидит Х-123, двадцатилетник, каторжанин по приговору, жилистый старик. Кашу ест.
- Нет, батенька, - мягко этак, попуская, говорит Цезарь, - объективность требует признать, что Эйзенштейн гениален. "Иоанн Грозный" - разве это не гениально? Пляска опричников с личиной! Сцена в соборе!
- Кривлянье! - ложку перед ртом задержа, сердится Х-123. - Так много искусства, что уже и не искусство. Перец и мак вместо хлеба насущного! И потом же гнуснейшая политическая идея - оправдание единоличной тирании. Глумление над памятью трех поколений русской интеллигенции! (Кашу ест ртом бесчувственным, она ему не впрок.)
- Но какую трактовку пропустили бы иначе?...
- Ах, пропустили бы?! Так не говорите, что гений! Скажите, что подхалим, заказ собачий выполнял. Гении не подгоняют трактовку под вкус тиранов!
- Гм, гм, - откашлялся Шухов, стесняясь прервать образованный разговор. Ну, и тоже стоять ему тут было ни к чему.
Цезарь оборотился, руку протянул за кашей, на Шухова и не посмотрел, будто каша сама приехала по воздуху, - и за своё:
- Но слушайте, искусство - это не что, а как.
Подхватился Х-123 и ребром ладони по столу, по столу:
- Нет уж, к чертовой матери ваше "как", если оно добрых чувств во мне не пробудит!
Как вам? Похоже на разговор двух зеков или двух интеллигентов?
Цезарь трубку курит, у стола своего развалясь. К Шухову он спиной, не видит.
А против него сидит Х-123, двадцатилетник, каторжанин по приговору, жилистый старик. Кашу ест.
- Нет, батенька, - мягко этак, попуская, говорит Цезарь, - объективность требует признать, что Эйзенштейн гениален. "Иоанн Грозный" - разве это не гениально? Пляска опричников с личиной! Сцена в соборе!
- Кривлянье! - ложку перед ртом задержа, сердится Х-123. - Так много искусства, что уже и не искусство. Перец и мак вместо хлеба насущного! И потом же гнуснейшая политическая идея - оправдание единоличной тирании. Глумление над памятью трех поколений русской интеллигенции! (Кашу ест ртом бесчувственным, она ему не впрок.)
- Но какую трактовку пропустили бы иначе?...
- Ах, пропустили бы?! Так не говорите, что гений! Скажите, что подхалим, заказ собачий выполнял. Гении не подгоняют трактовку под вкус тиранов!
- Гм, гм, - откашлялся Шухов, стесняясь прервать образованный разговор. Ну, и тоже стоять ему тут было ни к чему.
Цезарь оборотился, руку протянул за кашей, на Шухова и не посмотрел, будто каша сама приехала по воздуху, - и за своё:
- Но слушайте, искусство - это не что, а как.
Подхватился Х-123 и ребром ладони по столу, по столу:
- Нет уж, к чертовой матери ваше "как", если оно добрых чувств во мне не пробудит!
Как вам? Похоже на разговор двух зеков или двух интеллигентов?
ПОХОЖИЕ ВОПРОСЫ |