А вы встречали когда-нибудь такие семьи?

"Мой отец, когда ему было 17 лет, на ярмарке увидел девочку.
14-летнюю девочку в синем платье с синим бантом. И влюбился.
Ждал, когда ей исполнится 18, попросил её в жены и получил её в жёны.
Он её обожал…
Они были довольно бедные фермеры, мама доила коров,
делала всю работу, но они жили и радовались каждому пережитому дню,
до самого конца.
И это было искренне, так трогательно и прекрасно!
Я видела, как хорошие люди в хороших семьях ругаются,
кому пойти поставить чайник.
У нас ругань шла только в обратном смысле —
каждый хотел пойти поставить чайник.
Каждый хотел взять на себя.
Когда твой спутник хочет взять на себя больше,
то тебе хочется взять ещё больше…
Здесь интересный механизм, я его проследила.
Чем меньше хочет взять на себя твой спутник,
тем меньше тебе хочется взять. И наоборот. Тут обратная связь.
И родители рвали друг у друга из рук домашние дела,
неприятные поручения, трудные задачи —
все это каждый хотел сделать за другого…
Ещё я помню как папа утром, когда брился, пел,
и мама ему говорила: "Перестань петь — нельзя сосредоточиться!"
А мама работала тогда в каких-то дошкольных учреждениях и писала по утрам отчёты. А папа ей отвечал:
"Я не буду петь, а ты когда-нибудь будешь думать:
как жалко, что он больше не поёт, как хорошо бы, чтобы он запел".
Вот это я помню, вот эту фразу я помню:
"Как хорошо бы, если бы он запел".
Счастливым и весёлым оказался их брак —
единство душ и стремлений,
и вот такого брака я не встречала ни у кого —
чтобы он был не только глубокий и серьезный, но радостный и веселый в каждую данную минуту…
И каждое утро начиналось с молитвы отца —
он благословлял Бога за то, что ему послали эту чудо-жену,
эту чудо-любовь, это чудо-чувство.
И вот мы в тени этой великой любви, обожания, выросли…
Потом я спросила:
— А мама?
— Мама умерла 10 лет назад.
Я говорю:
— Господи, а отец?
— Отец жив.
— Как же он пережил, ужасно, наверное, смерть матери?
— Что ты! Он благословляет каждый день Бога,
что боль разлуки выпала ему, а не ей…"