Откуда так было много у А. С. Пушкина образов в сказках?

Немногие знают, что эти самые сказки в большинстве своем имеют западное происхождение и попали в русский фольклор в пересказе русских сказителей. Большим собирателем русского фольклора был В.И. Даль, который по всей видимости был основным источником, откуда черпал Пушкин сюжеты и мотивы для своих сказок, и хотя сюжет «Сказки о попе и о работнике его Балде» взят из народной сказки «Батрак Шабарша», сюжет «Сказки о рыбаке и рыбке» был дан Пушкину в дар непосредственно Далем. Скорее всего источниками для сказок «Руслан и Людмила» и «Сказка о царе Салтане» служили какие-то материалы Даля, хотя наверняка сказать ничего невозможно. Из официальной версии мы знаем, что основным поставщиком сказок для Пушкина служила легендарная небезызвестная Арина Родионовна, любимая няня Александра Сергеевича, но вполне возможно, что этот источник был придуман последним, несмотря на несомненную реальность персоны няни поэта. Но так ли это было на самом деле? — ведь сюжеты и мотивы многих сказок имеют параллели в западных сказках и нашли свое отражение в сказках самого Пушкина. Так, например, сюжет «Сказки о царе Салтане» являлся якобы переработкой народной сказки, записанной Пушкиным в двух версиях, однако сюжет ее имеет известные параллели с «Рассказом о Констанце» из сборника «Кентерберийских рассказов» Чосера. Об этом недвусмысленно с цепью приведенных доказательств говорится в работе Е. Аничковой «Опыт критического разбора происхождения пушкинской «Сказки о царе Салтане» в кн.: «Язык и литература», т. II, 2. Л., 1927 г., а также в работах ряда других исследователей. Говоря о подаренном Далем сюжете Пушкину «Сказки о рыбаке и рыбке» (основываясь на упоминании П.И. Мельникова касательно рукописи сказки с автографом Даля), можно сказать, что сия сказка имела аналог среди известных русских народных сказок, но по всей видимости возникшей на почве известной немецкой сказки братьев Гримм. Если копать в более глубокие времена, то подобная сказка несколько выпадает из рамок русской и вообще славянской традиции, так как не имеет близких аналогов в далеком прошлом. Оно, конечно, и понятно, ведь сюжеты этих сказок собраны или созданы гениальными немецкими лингвистами, одними из основоположников научной германистики.

Из шести сказок, записанных Пушкинымтолько одна («Сказка о попе и работнике его Балде») идет непосредственно из устного творчества, а все остальные идут из книги, от книжных источников; сказки Пушкина в большинстве своем имеют западное происхождение и попали в русский фольклор в пересказе русских сказителей; не исключается, что любимая няня Александра Сергеевича в роли источника сказок была придумана последним для создания убедительной атмосферы, что эти сказки имеют чисто славянское, национальное происхождение; среди пушкинских сказочных героев встречаются образы, придуманные самим автором.
«Сказка о золотом петушке» последняя пушкинская сказка была написана в 1834 г. (напечатана в 1835 г.) и представляет собой единственный случай у Пушкина, когда в основу сюжета русской народной сказки положен чисто литературный источник: шутливая новелла американского писателя Вашингтона Ирвинга «Легенда об арабском звездочете». Пушкин с удивительным мастерством заменил сложный, запутанный, обремененный посторонними деталями ход повествования Ирвинга простой, четкой, художественно выразительной композицией, а условно литературные фантастические образы -- образами русской народной поэзии. Он создал на этой основе свою сказку, близкую и в идейном и образном отношении к подлинно-народному творчеству.
Удивительно то, что эту сказку как и Евгений Онегин помню до сих пор

Ничего ты не получишь.
Сам себя ты, грешник, мучишь;
Убирайся, цел пока;
Оттащите старика!»
Старичок хотел заспорить,
Но с иным накладно вздорить;
Царь хватил его жезлом
По лбу; тот упал ничком,
Да и дух вон. — Вся столица
Содрогнулась, а девица —
Хи-хи-хи! да ха-ха-ха!
Не боится, знать, греха.
Царь, хоть был встревожен сильно,
Усмехнулся ей умильно.
Вот — въезжает в город он...
Вдруг раздался легкой звон,
И в глазах у всей столицы
Петушок спорхнул со спицы,
К колеснице полетел
И царю на темя сел,
Встрепенулся, клюнул в темя
И взвился... и в то же время
С колесницы пал Дадон —
Охнул раз, — и умер он.
А царица вдруг пропала,
Будто вовсе не бывало.
Сказка ложь, да в ней намек!
Добрым молодцам урок.