Продолжение про весну в суровом граде Петра и Вольдемара. Итак в первой части автор чуть не утоп в с
угробе, слепо доверившись календарю...Но автор настырный и продвигаясь вперед, цепко вертит башкой...и вот что вывертел -
потоки талых вод, рвут таки преграды, но отведённые умелой рукой крепостного крестьянина-гидротехника. не переполняют старинный пруд, а как бы даже украшают окружающий пэйзаж...типа кура подо мною...(Кура - не имя женщины...это река. если кто не знает..быстрая река)
дача, так сказать коренного Петербуржца ( как и положено, с нерусской в общем то фамилией - Месмахер)./Архитектор Максимилиан Месмахер построил эту дачу в 1870-х годах для своего брата Георга, довольно известного в Петербурге юриста. К тому времени М. Месмахер уже приобрел большой опыт строительства красивых дач в районе Шувалова, Парголова, Озерков - эти места постепенно становились модным дачным предместьем столицы. Для своего брата архитектор явно не пожалел разнообразных башенок, балкончиков, вычурных чердачных окошек и резных карнизов. Дом получился удивительным сочетанием модерна, псевдо-готики и русского терема. На северо-восточной башне укреплены инициалы хозяина - G.M./
потоки талых вод, рвут таки преграды, но отведённые умелой рукой крепостного крестьянина-гидротехника. не переполняют старинный пруд, а как бы даже украшают окружающий пэйзаж...типа кура подо мною...(Кура - не имя женщины...это река. если кто не знает..быстрая река)
дача, так сказать коренного Петербуржца ( как и положено, с нерусской в общем то фамилией - Месмахер)./Архитектор Максимилиан Месмахер построил эту дачу в 1870-х годах для своего брата Георга, довольно известного в Петербурге юриста. К тому времени М. Месмахер уже приобрел большой опыт строительства красивых дач в районе Шувалова, Парголова, Озерков - эти места постепенно становились модным дачным предместьем столицы. Для своего брата архитектор явно не пожалел разнообразных башенок, балкончиков, вычурных чердачных окошек и резных карнизов. Дом получился удивительным сочетанием модерна, псевдо-готики и русского терема. На северо-восточной башне укреплены инициалы хозяина - G.M./
Мы платим до 300 руб за каждую тысячу уникальных поисковых переходов на Ваш вопрос или ответ Подробнее
| ЛУЧШИЙ ОТВЕТ ИЗ 3 |
Ну. раз уж о этих дачных местах такой красивый рассказ и фото.. то очень к месту...
НЕЗНАКОМКА
По вечерам над ресторанами
Горячий воздух дик и глух,
И правит окриками пьяными
Весенний и тлетворный дух.
Вдали, над пылью переулочной,
Над скукой загородных дач,
Чуть золотится крендель булочной,
И раздается детский плач.
И каждый вечер, за шлагбаумами,
Заламывая котелки,
Среди канав гуляют с дамами
Испытанные остряки.
Над озером скрипят уключины,
И раздается женский визг,
А в небе, ко всему приученный,
Бессмысленно кривится диск.
И каждый вечер друг единственный
В моем стакане отражен
И влагой терпкой и таинственной,
Как я, смирен и оглушен.
А рядом у соседних столиков
Лакеи сонные торчат,
И пьяницы с глазами кроликов
«In vino Veritas!» кричат.
И каждый вечер, в час назначенный,
(Иль это только снится мне?)
Девичий стан, шелками схваченный,
В туманном движется окне.
И медленно, пройдя меж пьяными,
Всегда без спутников, одна,
Дыша духами и туманами,
Она садится у окна.
И веют древними поверьями
Ее упругие шелка,
И шляпа с траурными перьями,
И в кольцах узкая рука.
И странной близостью закованный
Смотрю за темную вуаль,
И вижу берег очарованный
И очарованную даль.
Глухие тайны мне поручены,
Мне чье-то солнце вручено,
И все души моей излучины
Пронзило терпкое вино.
И перья страуса склоненные
В моем качаются мозгу,
И очи синие бездонные
Цветут на дальнем берегу.
В моей душе лежит сокровище,
И ключ поручен только мне!
Ты право, пьяное чудовище!
Я знаю: истина в вине.
ОЗЕРКИ. 24 апреля 1906
НЕЗНАКОМКА
По вечерам над ресторанами
Горячий воздух дик и глух,
И правит окриками пьяными
Весенний и тлетворный дух.
Вдали, над пылью переулочной,
Над скукой загородных дач,
Чуть золотится крендель булочной,
И раздается детский плач.
И каждый вечер, за шлагбаумами,
Заламывая котелки,
Среди канав гуляют с дамами
Испытанные остряки.
Над озером скрипят уключины,
И раздается женский визг,
А в небе, ко всему приученный,
Бессмысленно кривится диск.
И каждый вечер друг единственный
В моем стакане отражен
И влагой терпкой и таинственной,
Как я, смирен и оглушен.
А рядом у соседних столиков
Лакеи сонные торчат,
И пьяницы с глазами кроликов
«In vino Veritas!» кричат.
И каждый вечер, в час назначенный,
(Иль это только снится мне?)
Девичий стан, шелками схваченный,
В туманном движется окне.
И медленно, пройдя меж пьяными,
Всегда без спутников, одна,
Дыша духами и туманами,
Она садится у окна.
И веют древними поверьями
Ее упругие шелка,
И шляпа с траурными перьями,
И в кольцах узкая рука.
И странной близостью закованный
Смотрю за темную вуаль,
И вижу берег очарованный
И очарованную даль.
Глухие тайны мне поручены,
Мне чье-то солнце вручено,
И все души моей излучины
Пронзило терпкое вино.
И перья страуса склоненные
В моем качаются мозгу,
И очи синие бездонные
Цветут на дальнем берегу.
В моей душе лежит сокровище,
И ключ поручен только мне!
Ты право, пьяное чудовище!
Я знаю: истина в вине.
ОЗЕРКИ. 24 апреля 1906
| ЕЩЕ ОТВЕТЫ |
| ПОХОЖИЕ ВОПРОСЫ |