А сегодня ночью расстреляли царскую семью. Что вы об этом думаете?

А пока посмотрим, как в то время общественность отреагировала на эти события:

Безусловно были и те, кто после известий о расстреле, искренне скорбел по Николаю, но они были явно в меньшинстве и не задавали тон. Марина Цветаева вспоминала об июльских днях 1918 года:

«Стоим, ждём трамвая. Дождь. И дерзкий мальчишеский петушиный вскрик: "Расстрел Николая Романова! Николай Романов расстрелян рабочим Белобородовым!" Смотрю на людей, тоже ждущих трамвая и тоже (тоже!) слышащих. Рабочие, рваная интеллигенция, солдаты, женщины с детьми. Ничего! Хоть бы что! Покупают газету, проглядывают мельком, снова отворачивают глаза — куда? Да так, в пустоту…»

Об этом же свидетельствовал граф В.Н.Коковцов:

«20 июля или около этого числа в официальных большевистских газетах появилось известие об убийстве Государя в ночь с 16 на 17 июля в Екатеринбурге по постановлению местного Совета солдатских и рабочих депутатов. Приводилось и имя председателя этого подлого трибунала — Белобородов. На всех, кого мне приходилось видать в Петрограде, это известие произвело ошеломляющее впечатление: одни просто не поверили, другие молча плакали, большинство просто тупо молчало. Но на толпу, на то, что принято называть "народом", эта весть произвела впечатление, которого я не ожидал. В день напечатания известия я был два раза на улице, ездил в трамвае и нигде не видел ни малейшего проблеска жалости или сострадания. Известие читалось громко, с усмешками, издевательствами и самыми безжалостными комментариями… Какое-то бессмысленное очерствение, какая-то похвальба кровожадностью. Самые отвратительные выражения: "давно бы так", "ну-ка — поцарствуй ещё", "крышка Николашке", "эх, брат Романов, доплясался" — слышались кругом от самой юной молодёжи, а старшие либо отворачивались, либо безучастно молчали. Видно было, что каждый боится не то кулачной расправы, не то застенка».

«Щупленького офицерика не жаль, конечно… он давно был с мертвечинкой», — так отозвалась о Николае поэтесса Серебряного века Зинаида Гиппиус.

В журнале «Русский солдат-гражданин» от 24 июля 1918 года, издаваемого для русских войск во Франции вышла статья «Смерть Николая». Вот ее текст:

«Из России пришло известие: бывший царь, бывший самодержец расстрелян в Екатеринбурге по постановлению местного Совета. В грохоте битвы, потрясающей весь мир, это известие прошло незамеченным. Газеты посвятили ему несколько строк. Кому и какое дело теперь до Николая? Умер Николай, когда-то сотнями и тысячами вешавший борцов за русскую свободу, посылавший кара¬тельные экспедиции против крестьян, заливший кровью всю Россию в 1905-06 гг. Николай был расстрелян, без суда, красногвардейцами, расстрелян так, как когда-то по его приказу расстреливались крестьяне и рабочие. Но суд, великий суд, вся крестьянская и рабочая Россия, давно осудила этого человека. И то, что он еще жил полтора года после своего ареста, казалось необъяснимым. Одни говорят: как человек Николай был не плох, но он был не на своем месте. Возможно. Но когда от этого гибнет страна, страдает и мучается народ, разве можно оправдываться, что какая-то ничтожность стоит во главе судеб этого народа. Николай был не на своем месте. Пусть. Поэтому его и выгнали. И зато теперь-то он на своем месте. А. Р.».

#семья