Психея, что вам известно о ней из поэзии и живописи?
Мы платим до 300 руб за каждую тысячу уникальных поисковых переходов на Ваш вопрос или ответ Подробнее
| ЛУЧШИЙ ОТВЕТ ИЗ 2 |
Древние греки верили, что бабочки - это души умерших, и называли их одним словом - психея.
Психея (греч. «душа», «дыхание») — в древнегреческой мифологии олицетворение души, представлялась в образе бабочки или молодой девушки с крыльями бабочки.
Известна романтическая история любви царевны Психеи и бога любви Амура. Психея была так прекрасна, что ей стала завидовать сама богиня любви и красоты Венера. Она поручила своему сыну Амуру поразить сердце Психеи стрелой, наполненной любовью к самому презренному из людей. Однако Амур ослушался богиню. Он сам влюбился в Психею и поселил ее в чудесный дворец. Амур предупредил возлюбленную, что она никогда не должна видеть его лица, и прилетал к ней лишь темными безлунными ночами.
Сон Психеи (Д. Уолл.
ЖЕРАР ФРАНСУА Амур и Психея, или Психея, получающая первый поцелуй любви.
Амур и Психея Антонис Ван Дейк.
Отречение Психеи. Вильям Бугро
Увы! Снедаемая любопытством, Психея однажды ночью зажгла светильник и с восхищением увидела лицо прекрасного бога. Капля горячего масла разбудила Амура, и он тут же покинул свою юную супругу, нарушившую роковой запрет. Чтобы вернуть его себе, Психее пришлось пройти множество испытаний. После мучительных страданий Психея в конце концов вновь обретает Амура, и он просит у Зевса разрешения на брак с возлюбленной и примиряет ее с Венерой.
Зевс, восхищенный силой ее любви к Амуру, навсегда освободил ее от смерти.
Бракосочетание Амура и Психеи П.Д. Батони.
На помпейских фресках Психея изображалась с атрибутами муз — грифелем и флейтой. К теме Амур(Эрот) и Психея обращались Джулио Романо, Рафаэль, П.П. Рубенс, А. Канова, Б. Торвальдсен, Ж. Лафонтен, «Любовь Психеи и Купидона», Мольер, «Психея» и другие.
В настоящее время — всего лишь метафора легкомыслия, бабочка в древности являлась символом бессмертия, ее жизненный цикл стал превосходным примером этого: жизнь (яркая гусеница), смерть (темная куколка), возрождение (свободный полет души).
Поэма «Купидон и Психея» – поэтическое повествование о том, как Душа вступила в вечный брак с Любовью. В глубокой древности, на рубеже II и I тысячелетий до н.э., у древних греков и римлян наиболее интенсивно шёл процесс возникновения различных легенд и мифов, со временем постепенно слившихся в систему своеобразного религиозного мировоззрения. Наряду с мифами о возникновении жизни на земле и др. существовало много разрозненных мифов о Психее.
Психея, – олицетворение человеческой души, – обычно изображалась в виде бабочки или юной девушки с крыльями бабочки.Такие изображения души появились в V–IVвв. до н.э. Во II веке н.э. древне-римский писатель Апулей в “Метаморфозах” (“Золотом осле”) объединил различные мифы о Психее, сочетая при этом мотив страдающей, мучающейся души с распространённым у разных народов сюжетом о чудесном суженом. Апулей не только благополучно пережил враждебное языческим (дохристианским) сказкам Средневековье, – но его повесть о Купидоне (Амуре) и Психее была истолкована Фульгенцием (в V веке) в религиозно-мистическом духе как святая любовь души к божеству. В XVII веке к сюжету о Купидоне и Психее вернулся французский поэт Лафонтен; в XVIII веке – поэт И.Богданович в своей поэме “Душенька”. Изображения Купидона и Психеи в живописи и скульптуре едва ли можно пересчитать. К этому сюжету обращались в своём творчестве драматург Мольер, композиторы Люлли, Франк.
Сегодня Вашему вниманию предлагается оригинальная трактовка сюжета, ни в чём отнюдь не повторяющая вышеназванные поэтические произведения Лафонтена и Богдановича. Будем надеяться, что и наш Читатель откликнется на слова Апулея в 1-й книге его романа “Метаморфозы. В XI книгах”: “Внимай, читатель, будешь доволен”.
____________________________________________
PS!
Значения слов, помеченных звёздочкой, приводятся в словаре в конце текста поэмы.
Заглавные буквы в тексте произведения и словаре означают знак ударения.
Дмитрий и Ольга Николаевна Шарко
Купидон и Психея. Поэма
Часть I
Там, где волны плещут синью в золото песков,
где земля цветёт садами, и поют ручьи, –
жили-были царь с царицей… Серебро висков
утверждало, что стареют даже – и… цари.
Старость царственных супругов – что поделать с ней? –
утешалась тем, однако, что совсем не зря
жизнь прошла: они имели взрослых дочерей:
трёх красавиц. Дочки были гордостью царя.
Красоту двух старших дочек можно описать:
есть слова и восклицанья, – был бы лишь язык!
Но, увидевши Психею*, – слов не подобрать:
забывало сердце биться, видя дивный лик!
Красота Психеи, – младшей, – повергала в шок:
толпы всюду шли за нею! И, любуясь ей,
след цветами украшали – след прекрасных ног! –
и считали, что… Венера* ходит по земле:
что рождённая из пены снова родилась,
взявши семя от сиянья света ярких звёзд!
Так божественно прекрасен свет лучистых глаз;
и дыханье ароматно лепестками роз!..
И съезжались отовсюду принцы и цари
поглядеть на это чудо, хоть «одним глазком»:
и – лишались дара речи, вдруг потрясены!
Воплощение Венеры! – нет сомнений в том!
И не в силах оторвать свой взгляд от красоты,
в знак немого восхищенья дивной красотой –
лишь с восторгом целовали, глядя вслед, персты:
выражая поклоненье девушке земной!
Уж никто не едет в ПАфос* на зелёный Кипр.
Позабыты Книд*, КифЕра*: храмы все пусты.
Не творят богине люди – в храмах тех – молитв;
и угасшею золою хладны алтари.
Лицезреть любви богиню в каменных чертах,
поклоняясь лишь холодной мраморной красе?.. –
нет: хотелось видеть людям свет живой в глазах!
И молились – как богине! – смертной красоте…
…И разгневалась богиня, восклицая так:
«Потерплю ли я, Венера, наглости такой?!.
Чтобы смертная земная – тлен ходящий, прах! –
разделяла славу, имя и сам облик мой!?!»
Негодуя, с краской гнева алой на лице, –
настоящая Венера, яростью дыша,
продолжала возмущаться: «Мне!., моей красе
отдал яблоко златое, суд Парис* верша!..
Не Юноне*, не Минерве*! – а Венере: МНЕ!
Так уж смертной ли равняться с этой красотой?!.
Но не дам я самозванке счастья в красоте:
уж поплачется Психее: го-о-орькою слезой!..»
И сейчас же призывает сына своего.
Златокудрый сын богини, шалый бог любви, –
(и Юпитер* сам боится дерзких стрел его!) –
Купидон* явился тут же. «Сын мой! Помоги…» –
и Венера, в лихорадке ярости дрожа,
рассказала Купидону ч т о произошло;
и Психею показала, – та куда-то шла, –
и сказала: «Отомсти ей страшною стрелой:
пусть она воспламенится от любви к тому,
кто – последний между смертных: жалок, нищ и наг,
и ничтожен, и противен, и порочен… Ну… –
чтоб совсем последний самый. И уже в летАх.
Заклинаю материнской верностью моей!
Заклинаю отомстить ей узами родства!
Купидон, отмсти жестоко дерзкой красоте!
…Да вскурятся ж фимиамы в храмах для меня!»
Успокоившись, Венера сына обняла,
с облегчением вздохнула и – своей рукой –
Купидону подкрутила, отвела со лба
и красиво уложила локон золотой.
А потом поцеловала, чмокнувши в висок, –
и, окинув сына взглядом, мать произнесла:
«Как красив ты! Возмужал как: настоящий бог!..
…Коль понадоблюсь тебе я, – то найдёшь меня
ты в чертогах Океана…» И она ушла.
Ей, родившейся из пены от лазурных волн –
Средиземноморских чистых – нравилась вода
и морских богов могучих весь подводный сонм*…
Часть II
Между тем самой Психее прибыли в том нет:
ч т о ей взоры восхищённых и цветы у ног?!.
В жёны взять её не смеют – просто сущий бред! –
ни царевич, ни сапожник, ни скупец, ни мот*…
Две сестры давно уж в браке: вышли за царей
и живут в соседних царствах счастливо, без бед…
Не мила себе! Психея: одиноко ей,
и обидно ей… И плачет… Жениха ж – всё нет.
Потеряв совсем надежду принимать сватов,
царь-отец решил, что это – кара от небес…
…Искупительною жертвой славил он богов, –
и оракул* Аполлона истину отверз*.
И сказал протяжный голос, прорицая: «Царь!
Ждёшь напрасно ты обычных смертных женихов.
Будет дик, жесток, ужасен – как дракон! – твой зять.
Всех он мучает и ранит: смертных и богов.
В погребальные одежды дочь ты обряди:
как невесту у обрыва на скале оставь.
Во дворец свой возвращайся, – и её не жди.
Будет дочь твоя женою». Испугался царь.
Недовольный и печальный он домой идёт...
…И, зловеще-жуткий жребий выслушав, жена
убивается по дочке, грусть слезой течёт…
…К погребальной свадьбе шьются платье и фата…
Вот настал и день прощанья: в трауре страна.
Весь народ скорбит и плачет, и несёт венки;
и Психею как невесту слёзно хороня, –
уж ведут к скале той страшной: волей злой судьбы.
Плачет бедная невеста, и отец, и мать.
Ничего здесь не поделать: зол упрямый рок!
«Ладно, – всхлипнула Психея. – Что уж причитать!?.
Плакать надо было раньше… Как жесток урок!
Не мою красу земную надо было петь;
называть второй Венерой, в гнев богов вводя.
Красоте моей несчастной – дОлжно умереть!..
Я спешу отдать супругу своему себя!
Вот достойная награда вам за красоту…
Но зачем седины рвёте? Хватит вам скорбеть.
Что без пользы тяжко мучить старость вам свою?
Что – от слёз без меры – слепнуть? Н е и з б е ж н о ведь!..»
…Так пришли они к обрыву, к страшной той скале.
И Психея там осталась вскорости одна.
…По домам в печали тяжкой расходились все;
ниже плеч поникла в горе голова царя…
Психея (греч. «душа», «дыхание») — в древнегреческой мифологии олицетворение души, представлялась в образе бабочки или молодой девушки с крыльями бабочки.
Известна романтическая история любви царевны Психеи и бога любви Амура. Психея была так прекрасна, что ей стала завидовать сама богиня любви и красоты Венера. Она поручила своему сыну Амуру поразить сердце Психеи стрелой, наполненной любовью к самому презренному из людей. Однако Амур ослушался богиню. Он сам влюбился в Психею и поселил ее в чудесный дворец. Амур предупредил возлюбленную, что она никогда не должна видеть его лица, и прилетал к ней лишь темными безлунными ночами.
Сон Психеи (Д. Уолл.
ЖЕРАР ФРАНСУА Амур и Психея, или Психея, получающая первый поцелуй любви.
Амур и Психея Антонис Ван Дейк.
Отречение Психеи. Вильям Бугро
Увы! Снедаемая любопытством, Психея однажды ночью зажгла светильник и с восхищением увидела лицо прекрасного бога. Капля горячего масла разбудила Амура, и он тут же покинул свою юную супругу, нарушившую роковой запрет. Чтобы вернуть его себе, Психее пришлось пройти множество испытаний. После мучительных страданий Психея в конце концов вновь обретает Амура, и он просит у Зевса разрешения на брак с возлюбленной и примиряет ее с Венерой.
Зевс, восхищенный силой ее любви к Амуру, навсегда освободил ее от смерти.
Бракосочетание Амура и Психеи П.Д. Батони.
На помпейских фресках Психея изображалась с атрибутами муз — грифелем и флейтой. К теме Амур(Эрот) и Психея обращались Джулио Романо, Рафаэль, П.П. Рубенс, А. Канова, Б. Торвальдсен, Ж. Лафонтен, «Любовь Психеи и Купидона», Мольер, «Психея» и другие.
В настоящее время — всего лишь метафора легкомыслия, бабочка в древности являлась символом бессмертия, ее жизненный цикл стал превосходным примером этого: жизнь (яркая гусеница), смерть (темная куколка), возрождение (свободный полет души).
Поэма «Купидон и Психея» – поэтическое повествование о том, как Душа вступила в вечный брак с Любовью. В глубокой древности, на рубеже II и I тысячелетий до н.э., у древних греков и римлян наиболее интенсивно шёл процесс возникновения различных легенд и мифов, со временем постепенно слившихся в систему своеобразного религиозного мировоззрения. Наряду с мифами о возникновении жизни на земле и др. существовало много разрозненных мифов о Психее.
Психея, – олицетворение человеческой души, – обычно изображалась в виде бабочки или юной девушки с крыльями бабочки.Такие изображения души появились в V–IVвв. до н.э. Во II веке н.э. древне-римский писатель Апулей в “Метаморфозах” (“Золотом осле”) объединил различные мифы о Психее, сочетая при этом мотив страдающей, мучающейся души с распространённым у разных народов сюжетом о чудесном суженом. Апулей не только благополучно пережил враждебное языческим (дохристианским) сказкам Средневековье, – но его повесть о Купидоне (Амуре) и Психее была истолкована Фульгенцием (в V веке) в религиозно-мистическом духе как святая любовь души к божеству. В XVII веке к сюжету о Купидоне и Психее вернулся французский поэт Лафонтен; в XVIII веке – поэт И.Богданович в своей поэме “Душенька”. Изображения Купидона и Психеи в живописи и скульптуре едва ли можно пересчитать. К этому сюжету обращались в своём творчестве драматург Мольер, композиторы Люлли, Франк.
Сегодня Вашему вниманию предлагается оригинальная трактовка сюжета, ни в чём отнюдь не повторяющая вышеназванные поэтические произведения Лафонтена и Богдановича. Будем надеяться, что и наш Читатель откликнется на слова Апулея в 1-й книге его романа “Метаморфозы. В XI книгах”: “Внимай, читатель, будешь доволен”.
____________________________________________
PS!
Значения слов, помеченных звёздочкой, приводятся в словаре в конце текста поэмы.
Заглавные буквы в тексте произведения и словаре означают знак ударения.
Дмитрий и Ольга Николаевна Шарко
Купидон и Психея. Поэма
Часть I
Там, где волны плещут синью в золото песков,
где земля цветёт садами, и поют ручьи, –
жили-были царь с царицей… Серебро висков
утверждало, что стареют даже – и… цари.
Старость царственных супругов – что поделать с ней? –
утешалась тем, однако, что совсем не зря
жизнь прошла: они имели взрослых дочерей:
трёх красавиц. Дочки были гордостью царя.
Красоту двух старших дочек можно описать:
есть слова и восклицанья, – был бы лишь язык!
Но, увидевши Психею*, – слов не подобрать:
забывало сердце биться, видя дивный лик!
Красота Психеи, – младшей, – повергала в шок:
толпы всюду шли за нею! И, любуясь ей,
след цветами украшали – след прекрасных ног! –
и считали, что… Венера* ходит по земле:
что рождённая из пены снова родилась,
взявши семя от сиянья света ярких звёзд!
Так божественно прекрасен свет лучистых глаз;
и дыханье ароматно лепестками роз!..
И съезжались отовсюду принцы и цари
поглядеть на это чудо, хоть «одним глазком»:
и – лишались дара речи, вдруг потрясены!
Воплощение Венеры! – нет сомнений в том!
И не в силах оторвать свой взгляд от красоты,
в знак немого восхищенья дивной красотой –
лишь с восторгом целовали, глядя вслед, персты:
выражая поклоненье девушке земной!
Уж никто не едет в ПАфос* на зелёный Кипр.
Позабыты Книд*, КифЕра*: храмы все пусты.
Не творят богине люди – в храмах тех – молитв;
и угасшею золою хладны алтари.
Лицезреть любви богиню в каменных чертах,
поклоняясь лишь холодной мраморной красе?.. –
нет: хотелось видеть людям свет живой в глазах!
И молились – как богине! – смертной красоте…
…И разгневалась богиня, восклицая так:
«Потерплю ли я, Венера, наглости такой?!.
Чтобы смертная земная – тлен ходящий, прах! –
разделяла славу, имя и сам облик мой!?!»
Негодуя, с краской гнева алой на лице, –
настоящая Венера, яростью дыша,
продолжала возмущаться: «Мне!., моей красе
отдал яблоко златое, суд Парис* верша!..
Не Юноне*, не Минерве*! – а Венере: МНЕ!
Так уж смертной ли равняться с этой красотой?!.
Но не дам я самозванке счастья в красоте:
уж поплачется Психее: го-о-орькою слезой!..»
И сейчас же призывает сына своего.
Златокудрый сын богини, шалый бог любви, –
(и Юпитер* сам боится дерзких стрел его!) –
Купидон* явился тут же. «Сын мой! Помоги…» –
и Венера, в лихорадке ярости дрожа,
рассказала Купидону ч т о произошло;
и Психею показала, – та куда-то шла, –
и сказала: «Отомсти ей страшною стрелой:
пусть она воспламенится от любви к тому,
кто – последний между смертных: жалок, нищ и наг,
и ничтожен, и противен, и порочен… Ну… –
чтоб совсем последний самый. И уже в летАх.
Заклинаю материнской верностью моей!
Заклинаю отомстить ей узами родства!
Купидон, отмсти жестоко дерзкой красоте!
…Да вскурятся ж фимиамы в храмах для меня!»
Успокоившись, Венера сына обняла,
с облегчением вздохнула и – своей рукой –
Купидону подкрутила, отвела со лба
и красиво уложила локон золотой.
А потом поцеловала, чмокнувши в висок, –
и, окинув сына взглядом, мать произнесла:
«Как красив ты! Возмужал как: настоящий бог!..
…Коль понадоблюсь тебе я, – то найдёшь меня
ты в чертогах Океана…» И она ушла.
Ей, родившейся из пены от лазурных волн –
Средиземноморских чистых – нравилась вода
и морских богов могучих весь подводный сонм*…
Часть II
Между тем самой Психее прибыли в том нет:
ч т о ей взоры восхищённых и цветы у ног?!.
В жёны взять её не смеют – просто сущий бред! –
ни царевич, ни сапожник, ни скупец, ни мот*…
Две сестры давно уж в браке: вышли за царей
и живут в соседних царствах счастливо, без бед…
Не мила себе! Психея: одиноко ей,
и обидно ей… И плачет… Жениха ж – всё нет.
Потеряв совсем надежду принимать сватов,
царь-отец решил, что это – кара от небес…
…Искупительною жертвой славил он богов, –
и оракул* Аполлона истину отверз*.
И сказал протяжный голос, прорицая: «Царь!
Ждёшь напрасно ты обычных смертных женихов.
Будет дик, жесток, ужасен – как дракон! – твой зять.
Всех он мучает и ранит: смертных и богов.
В погребальные одежды дочь ты обряди:
как невесту у обрыва на скале оставь.
Во дворец свой возвращайся, – и её не жди.
Будет дочь твоя женою». Испугался царь.
Недовольный и печальный он домой идёт...
…И, зловеще-жуткий жребий выслушав, жена
убивается по дочке, грусть слезой течёт…
…К погребальной свадьбе шьются платье и фата…
Вот настал и день прощанья: в трауре страна.
Весь народ скорбит и плачет, и несёт венки;
и Психею как невесту слёзно хороня, –
уж ведут к скале той страшной: волей злой судьбы.
Плачет бедная невеста, и отец, и мать.
Ничего здесь не поделать: зол упрямый рок!
«Ладно, – всхлипнула Психея. – Что уж причитать!?.
Плакать надо было раньше… Как жесток урок!
Не мою красу земную надо было петь;
называть второй Венерой, в гнев богов вводя.
Красоте моей несчастной – дОлжно умереть!..
Я спешу отдать супругу своему себя!
Вот достойная награда вам за красоту…
Но зачем седины рвёте? Хватит вам скорбеть.
Что без пользы тяжко мучить старость вам свою?
Что – от слёз без меры – слепнуть? Н е и з б е ж н о ведь!..»
…Так пришли они к обрыву, к страшной той скале.
И Психея там осталась вскорости одна.
…По домам в печали тяжкой расходились все;
ниже плеч поникла в горе голова царя…
| ЕЩЕ ОТВЕТЫ |
| ПОХОЖИЕ ВОПРОСЫ |