Исключительно для толкиенистов_3

Продолжение событий Первой эпохи.

Нолдоры

В битве, где мечам бывает тесно,
Где витает смерть у самых глаз,
Кровью мы оплачиваем песни,
Что еще не сложены о нас.

Проклинайте зло, добру не верьте —
Что мы вам в потоке новых дней?!
Слишком многим платят за бессмертье.
Жизнью. Честью. Родиной своей.
Прошлое судите, суесловя,
Но когда настанет наш черёд —
Песня — птица, вспоенная кровью,
Губы менестреля разорвёт.
Рана


Нирнаэф Арноэдиад

В недобрый час родились мы на свет,
В недобрый час оружье взяли в руки.
Поди теперь гадай, на сколько лет
Затянется с любимыми разлука!

Судьба стенает в горлах наших труб,
И тихий плач становится все глуше...
Пока еще не начат ратный труд,
Возможно нам мгновенье малодушья.

Парит над нами коршун полудённый,
Как будто кончен, не начавшись, бой...
«Во сне я слышал слово Хауд-эн-Ндэнгин,
И сердце отчего-то сжала боль».
Рана


Турин Турамбар

Чужая маска на лице моём,
И чёрный плащ мои окутал плечи,
Эйтель Иврин — кристальный водоём
Меня вовек от Скорби не излечит.
Я забывать о боли не хочу
И помню то, о чём забыть бы лучше.
Я продал душу Чёрному Мечу,
В конце дороги он её получит.
Я понял — рок не в имени сокрыт,
Не отыскать следов в ночи беззвёздной...
Мы многого не знали до поры
И многое свершаем слишком поздно.
Я знаю яд сильней драконьих чар,
Я видел всё в прозрении жестоком.
В лесах я буду зваться Турамбар
Поверив, что возвысился над Роком.
Финдуилас! Прощай, я ухожу,
Вне смерти нет для воина закона.
Судьбою побеждённый, осужу
Себя, став победителем Дракона.


Плач Финдуилас

Я свет твой во тьме ночной,
Я тень твоя в свете дня.
Но тени бегут за мной,
И света нет у меня.

Я жар ладони твоей,
Я холод в твоей груди.
Но ты не придёшь ко мне,
А я не скажу: «Приди!»

Я взоры твоих очей,
Я бег твоего коня...
Но солнца нет у ночей,
И нет любви у меня.
Рана



Ночь проходит!
Хурину

Auta i lome — и ветер рассветный
Свистит над равниной, травою играя.
Auta i lome — и песней посмертной
Багровое солнце над миром всплывает.

Auta i lome — собратья и други,
Полдневное небо слепяще и гневно,
И канет закатом в усталые руки
Кровавый осколок последнего неба.

Auta i lome — по сердцу клинками,
Суровые дети сурового мира,
И кровью, и кровью оплавится камень,
И болью, и болью исполнится лира.

Auta i lome — и чист, и безмолвен
Дор-Ломин — рассветный и в сумерках серых,
И Солнце заходит над Хауд-эн-Морвен,
И Солнце восходит над топями Серех...
Т. Кухта