СТРАННЫЕ ЛЮДИ

…Смеркалось. На пути к дому навалилась усталость. В городском парке пришлось выйти на аллею музыкальных фонарей, опуститься на резную скамейку и долго приходить в себя под звуки мелодий цветных светлячков. Наконец поднялся, воткнул обмякшее тело в слоеный пирог прохожих, и вышел в район Ратушной площади.
Я там занимал угловую квартиру над клубом с веселым названием «Балаганчик» под черепичной крышей. Отсюда открывался изумительный вид на старинные кварталы храмового комплекса. Прямо с балкона можно было до бесконечности любоваться золотистыми переливами луковичных маковок православной церкви со стройной звонницей. Или фантастическими витражами стрельчатых окон готического собора. А то минаретом рядом с мечетью под куполом, изящными линиями буддистской пагоды, причудливой вязью росписей синагоги.
Кстати мой сосед и приятель Павлик не слишком жаловал этот ансамбль. Во всяком случае, под сводами христианской церкви, он чувствовал себя неловко. В стенах, испещренных фресками на библейские мотивы, и увешанных древними иконами царила чуждая Паше атмосфера. Даже в религиозные праздники у приятеля подспудно возникало ощущение искусственности происходящего.
Он недоумевал, как может нравиться затхлый воздух вперемежку с ароматическими запахами, монотонный монолог священника или якобы жизнерадостные песнопения на том же мертвом языке. В понимании соседа это были отнюдь не те мелодии, которые поднимают настроение, а гнетущие заунывные мотивы с мыслями о неизбежности смерти.
Особенно потрясали Павла остекленевшие глаза прихожан. Причем ровесник был убежден, что это не восторг или снизошедшее на паству озарение. Ведь смысла того, что слетало с языка батюшки, не понимал никто. Значит, убеждал он меня, большинство собравшихся сознательно заставляет себя приобщаться к чему-то будто бы необыкновенному, совершенно не вдаваясь в смысл происходящего.
Это ведь так удобно: не рассуждать, а только верить. И надеяться, что не ты сам, а кто-то другой решит твои проблемы. Как барин когда-то. Или работодатель сегодня. При этом говорил Паша, никого не посещает мысль, что надеяться на чудесные свойства ритуала, придуманного и возведенного в канон людьми не только наивно, но и опасно.
Молитва не гарантирует избавления от вероятности смертельного заболевания. Никакое покаяние, пост, диета, исповедь, крещение, причащение или отчаянные мольбы не спасают. Ни от чего. Получалось, что нигде и никому обращение к Небесам не помогает. Выходит, земные обстоятельства сильнее некоего всемогущего существа, магических заклинаний в его адрес и ритуальных благословений.
А народ надеется, что если при жизни счастье не состоялось, то в загробном мире у добропорядочного прихожанина все будет замечательно. Правда, с этим ведь тоже непросто: рай надо заслужить. Иначе – ад. Не обязательно пылающие смолой гигантские сковородки, но непременно что-то ужасное.
Приятель продолжал рассуждать. Невозможно угадать, чего вообще желает от нас всемогущее существо. Оно ведь, полагал Павлик, само насквозь противоречивое. Достаточно вчитаться в строки Ветхого Завета, где главное действующее лицо Пятикнижия неустанно твердит о необходимости кровавой расправы одних народов над другими. Причем под страхом неизбежной кары уничтожению подлежат все чужаки, которые не по нраву повелителю: старики, дети, калеки, домашние животные.
Нет бы, подсказать людям, что там-то и там-то находится необъятная плодородная долина. Никто ее не населяет, ступайте, плодитесь и размножайтесь, живите в мире с соседями. Увы. Ветхозаветный вождь вещает совсем иное: умертвите на своем пути живых, обратите их дома в пепел, ну а после приступайте к освоению чужих земель. Только не забудьте соорудить храм в мою честь. Не исполните, обращу в пыль.
Относительно Нового Завета, вспоминал Павел, то в нем вдруг оказывается, что Христос просто не в состоянии в одиночку донести людям заповеди. Их не очень успешно помогают распространять сначала 12 друзей-апостолов, а потом еще 70 учеников. Что, иначе не справиться? Вместе с тем Иисус, проповедовавший отказ от гордыни, сам не всегда в ладах с эмоциями. Скажем словно отпетый хулиган он в ярости громил лавки то ли в храме, то ли рядышком с ним. Вероятно, не столько потому, что торговцам там не место, а совсем по другой причине: религиозные консерваторы Иерусалима не верили мессии. Было от чего рассердиться, дать волю злобе.
Потом уже в Нагорной проповеди пугнуть: «Если праведность ваша не превзойдет праведности книжников и фарисеев, вы не войдете в Царство Небесное». И пригрозить страшными карами жителям тех городов, которые не пожелают каяться перед ним. Что же, главное, наверное, все-таки предупредить народ, а там – кто как пожелает. И без обид.
Позднее Христос уверенно скажет: «Не судите, да не судимы будете». Мол, неблагодарное это занятие. И станет утверждать: «Если будете прощать людям согрешения их, то простит и вам Отец ваш Небесный». Только для прощения надо осудить поступок. Но с другой-то стороны осуждать грешно!
И вообще, чем пророчествовать направо и налево, а потом оказаться распятым на кресте, не проще ли было внушить всем идею вселенской любви и добра? По ней бы и жили. Так нет же, мессия поступил иначе. Он оставил человеку возможность выбирать любую сторону бытия. Но зачем? Небесный рай не может вместить желающих? Или есть другие причины? Выходит, с точки зрения здравого смысла это объяснить невозможно.
Вот и святые отцы говорят, что любые попытки разобраться в подводных течениях библейской мысли, обречены. То есть божественные поступки понять нельзя. Остается просто верить в то, в чем наука пока не разобралась.
Однажды Паша пытался прояснить некоторые богословские аспекты в беседе с батюшкой Исидором с соседней улочки. У приятеля тогда возникли вопросы по поводу библейского утверждения о том, что творец создал человека по образу и подобию своему.
-Что же здесь непонятного? – передернул плечами коренастый священнослужитель.
-Видите ли, - ответил Павел, - если утверждение верное, то мне очень трудно представить, как внешне может выглядеть сам всевышний.
-То есть? – батюшка удивленно вскинул мохнатые брови.
-Вообразите эфиопских и египетских христиан, крещеных и язычников бассейна Амазонки и всей Южной Америки, православных и католиков Юго-Восточной Азии, а также протестантов-европейцев. Каким, по-вашему, они видят своего небесного отца?
-Сказано: по образу и подобию!
-В таком случае африканцам он представляется черным. Для индейских племен это краснокожий бог. У представителей монголоидной расы творец желтолицый, тогда как среди европейцев он белый.
-Не следует толковать строки Евангелия буквально, сын мой, - миролюбиво ответил священник. – Высшая истина непостижима. Недаром сказано: «Во многих знаниях – многие печали».
Тут в кармане отца Исидора раздался звонок смартфона. Паша сразу же улыбнулся:
-Вот и ответ. Чтобы изобрести аппарат сотовой связи, одной веры в него недостаточно. Сначала следует в совершенстве овладеть познаниями не в вере, а в разных областях науки.
Батюшка вынул мобильник, прочел сообщение и со значением ответил:
-Божественная искра в душе человека способна на великие озарения! К тому же, чтобы подобный аппарат стал явью, сначала в такую возможность надо сильно поверить, а уж потом заняться конструкцией.
Священник поспешил раскланяться, и мы разошлись. Подумалось еще: как же непросто понять нам друг друга. Один хотел бы верить, да не получается. Другой – весь в своей вере, однако даже не пытается что-то объяснить.
Так и живем. Как орешки: каждый в своей скорлупе. И отдаляемся. Вольно или невольно расходимся дальше, дальше, дальше. А от этого плохо всем...